Предисловие

Чем отличается христианская вера, ну скажем, от учения, или от философии, или от идеологии? Прежде всего, личным опытом. Личным опытом веры, личным опытом любви,... личным опытом встречи со Христом. Этот опыт нужно пережить. И пережить лично самому и никак иначе. Поэтому в рассуждениях о вере между теми, кто пережил этот опыт, и теми, кто его не пережил, или пережил опыт ложный, никогда не может быть полного взаимопонимания. Ну, что может сказать о любви человек, никогда не любивший? Как можно рассуждать о том, чего не знаешь? Скорее всего, такие рассуждения могут показаться слушающим, тем, кто этот опыт лично пережил, либо глупыми, либо, в лучшем случае, наивными. Вот тогда-то, без личной встречи с Живым Богом, вера становится всего лишь учением нравственности, или философией, или вырождается в идеологию.

У исповедующих, например, буддизм, нет личной встречи с Буддой. Да ее просто и не может быть - ведь Будда не Бог. Здесь встреча с самим буддизмом, как учением. Также нет личной встречи с Мухаммадом (Магометом, Мухаммедом), есть встреча с исламом и его учением. Так и в других религиях. Они могут говорить о Боге, предлагать Его учение... но не предлагать встречи с Ним, как личного опыта.

В христианстве же благовествуется не само христианство, но Христос, который есть и Любовь, и Жизнь... Поэтому переживший личную встречу с Любовью, знает что есть Любовь не понаслышке. Он имеет Ее в себе. Исполненный Жизнью несет в себе вечность, тоже имея ее в самом себе. Именно в себе, потому что и встреча, и общение с Богом в христианстве тоже отличаются.

Конечно, определенный опыт общения с Богом знают, наверное, все народы. Это и молитвы, и жертвоприношения... Но в христианстве - это, прежде всего, соединение. Соединение нас со Христом, с Жизнью и с Любовью, чем Он и есть. И эта Жизнь, и эта Любовь... не требуют себе уже доказательств или внешнего удостоверения. Лучшее доказательство - это познать и Любовь, и Жизнь, встретив Христа сердечно. Без личной встречи это невозможно.

Только встреча, а не учение, философия или идеология, может изменить человека. Изменить самое существо человека. Это называется рождением свыше. Это можно назвать и преображением. Это можно назвать и спасением... Это живое общение с живым Христом Богом в соединении с Ним. Это и дает свидетельство личного опыта веры.

Может ли быть ложным опыт встречи? Конечно, может. Иначе не было бы столько конфессий в самом христианстве. Можно и в христианстве говорить о Христе, не встретив Его, или только думая, что встреча произошла, или вообще над этим не задумываясь. В этом случае и благовествоваться будет не Христос, а что-то другое. Кто что благовествует, такое и название себе присваивает.

Так баптисты благовествуют крещение с полным погружением. Отсюда и название (греч. «баптисто» - крещу, погружаю). Но крещение еще само по себе не Христос, но Таинство.

Адвентисты седьмого дня благовествуют и пришествие (лат. «адвентус» - пришествие), и субботу. Но само по себе пришествие еще не Христос, а только событие будущего. Да и внешнее, по букве, соблюдение Заповедей, хотя и необходимо, но ко Христу не приблизит. Достаточно вспомнить древних иудеев...

Пятидесятники, как впрочем и все харизматы (греч.«харис» - благодать, «харисмата» - дар благодати), благовествуют то, что считают проявлением Божией благодати - дар говорения языками, совсем забывая, что падшие духи тоже ангелы, только падшие, прекрасно знают ангельский язык и готовы им наделить желающего. Да и само по себе проявление духовного дара вовсе не означает, что произошла встреча со Христом, и дар сам по себе еще не Христос, а всего лишь духовный дар.

Свидетели Иеговы благовествуют одно из имен Божиих. Но и имя Иегова еще не Сам Бог. Имя Иегова еще не Христос, и само по себе к личной встрече с Ним не приводит.

Даже те, кто присвоил себе название «евангельские», благовествуют Евангелие, а не Самого Христа. Евангелие тоже само по себе не Христос. Ну, а название «протестантизм» указывает на то, что благовествуется помимо Христа - протест, бунт.

Можно и далее продолжать. Однако здесь важно вот что: отними Христа - и останется нечто другое с названием христианство.

А православные, то есть правильно славящие Бога, могут ли сказать, что имеют Христа, что имеют опыт этой личной встречи?

Правильно славить Бога можно только тогда, когда лично встретил Того, Кто сказал: «Я прославил Тебя на земле... и ныне прославь Меня Ты... и славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино... и Я в них » (Ин. 17.4,5,22,26). Это - Христос! И правильно славить Бога, можно только встретив Христа, и только в Церкви, в которой Христос! Поэтому православные и называются православными, что правильно славить Бога можно только Христом, которого и благовествуют.

Конечно, это не означает, что каждый, называющий себя православным, автоматически переживает опыт личной встречи со Христом. Конечно же, нет. Опыт Церкви, живущей Христом, и личный опыт могут разниться. Как и древние иудеи, однажды отказавшись от этой встречи, остались с формальным талмудическим иудаизмом, так и те, кто считает себя православными, но Живого Христа не встретившими, идентифицируют свои личностные отношения с Богом, в лучшем случае, через предписанные обряды. Однако, каждый, считающий себя православным, но пока не переживший опыт личной встречи, имеет возможность Христа встретить. И эта возможность гарантируется Церковью, ее Таинствами, Апостольской преемственностью и тем Духом, который в ней пребывает. Человеку остается только сильно захотеть и пойти ко Христу.

Конечно, сказанному выше можно найти возражения. И каждая конфессия может утверждать, что Животворящий Дух Божий пребывает именно в ней и именно ее члены - «живые камни», составляющие Церковь. Да и как можно заглянуть в душу человека, чтобы утверждать, какой дух в ней обитает? В душу, конечно, не заглянешь. Добрые же дела или какие-либо ощущения и чувствования еще не говорят о духе. Дела, ощущения и чувствования, принимаемые за благодать, ведь можно и подделать. Но определен­ный критерий есть. Это литература той или иной конфессии или деноминации. Она и учит, и отображает состояние души как тех, кто пишет ее, так и тех, кто живет по ней, она и дух несет, которым это написано. Дух, который этой самой литературой сердце человека готовит ко встрече с собой. Вряд ли нужно доказывать, что духовная литература пишется духом и духом проникнута. Важно не то, что она духом написана..., важно каким духом.

Настоящая статья - это попытка сравнить и определить через литературные источники православия и протестантизма, какой дух обитает в той или иной религиозной среде, чему учит дух, куда он ведет... и чей он.

Прочитав по просьбе автора эту статью, бывший протестантский пастор, а ныне православный мирянин, пришел к такому заключению: «Это написано не для сектантов. Они это совершенно не поймут. Православные утвердятся в своей правоте. А неверующих или далеких от Церкви не заинтересует суть проблемы, потому что сама тема исключительно для верующих». Исходя из этих слов, остается только сожалеть, что сектантство, в большей своей части, весьма слабо знакомо со святоотеческой литературой, и поэтому, а также потому, что мы разные по духу, читающие сектанты не смогут понять написанного. Однако, всегда остается надежда, что кто-то, все же, если прочитает и не поймет, то, по крайней мере, заинтересуется написанным Святыми Отцами, помня, что список святоотеческой литературы приведенный в конце статьи, составляет весьма малую часть, созданную православием. Уверен, что ознакомление с православным святоотеческим наследием, не со всем конечно, но с «преданиями древнеотеческими, а не новоизобретенными», как писал в письме к схиигумену Герману Святитель Феофан затворник, и с теми, хотя и не древнеотеческими, но имеющими основание древнеотеческое, не оставит равнодушным ни одного протестанта.

Что же касается православных, то автор будет считать статью не напрасно написанной, если прочитавший православный «утвердится в своей правоте».

Конечно же, «неверующие или далекие от Церкви» статьей не заинтересуются и не прочитают. Но остается надеяться еще на одну категорию, категорию ищущих. Возможно, прежде чем сделать выбор, кто-нибудь, все же, коснется наследия святоотеческого. Ну, а прежде чем перейти непосредственно к статье, стоит ознакомится с личным свидетельством бывшего протестантского пастора о его пути в Православие. Пути и выборе нелегком, потому что в духовной брани самая трудная победа — это победа над самим собой, и самый трудный выбор - это выбор того, что необходимо для познания Христа и спасения, а не того, что хочется иметь для этого познания, принимаемого за спасение.